После Второй
мировой войны гонка вооружений двух сверхдержав стремительно набирала
обороты. Были задействованы не только люди, но и животные: военные
применяли уникальные способности дельфинов для морской разведки. Ставка
была сделана верно: иногда животный спецназ выполнял задания лучше и
быстрее людей.
Первыми прибегли к
помощи дельфинов американцы: на территории Соединенных Штатов
функционировало несколько военных дельфинариев. Естественно, данные и
программы были секретными, только во время Вьетнамской войны мир узнал
об их разработках.
В одном из заливов Южно-Китайского моря, где
базировался американский флот, специально подготовленные дельфины
уничтожили вьетнамских боевых пловцов. Когда этот опыт стал достоянием
гласности, в Советском Союзе также задумались о возможностях
использования этих животных не только «в мирных целях».
Методики подготовки дельфинов-военных не было: никто не знал, как их ловить, дрессировать и тем более обучать.
Постановлением
Совета Министров СССР от 23 февраля 1966 года в бухте Казачьей на
окраине Севастополя заложили научно-техническую базу Военно-морского
флота, перед которой была поставлена задача разрабатывать программы
использования дельфинов в армейских целях. Приказы не обсуждались, и
ученым нужно было незамедлительно приступать к решению сложной задачи.
Дело в том, что методики подготовки дельфинов в СССР в те времена просто
не было: никто не знал, как их ловить, дрессировать и тем более
обучать. Биологи были вынуждены методом проб и ошибок разрабатывать план
действий. К проекту были привлечены специалисты из 40
научно-исследовательских учреждений Советского Союза, в том числе НИИ
экспериментальной медицины АМН СССР и Института высшей нервной
деятельности и нейрофизиологии МГУ.
Дельфины никогда не
перепрыгивают через сети, хотя это и не составляет для них никакой
сложности. Эту особенность решено было использовать при отлове.
Сначала
дельфинов погружали в карантинный бассейн. Оправившись от шока,
животные занимали круговую позицию: собирались вместе и становились
носами друг к другу. Только самые любопытные и смелые особи подплывали к
людям, находившимся в бассейне. Но скоро дельфины успокаивались,
начинали брать рыбу из рук – контакт завязывался. В стадо новичков
подсаживали уже обученного дельфина – так процесс привыкания проходил
быстрее.
Видеть сквозь стены. Выбор пал на дельфинов даже
не из-за пресловутого суперинтеллекта, которым славятся эти животные.
Нет – военных привлекли прежде всего некоторые физические возможности
дельфинов, о которых мы, люди, можем только мечтать.
Бесценными
для морской разведки стали возможности эхолокации. Фактически, это
способность видеть с помощью звука, а еще точнее – видеть сквозь стены.
Дельфины издают сигналы частотой от 16 Гц до 170 кГц и принимают
множественные отражения этих сигналов от предметов, получая тем самым
четкое детальное изображение. Если дельфину показывали торпеду, он
запоминал ее звуковой контур и легко находил замытые в грунте снаряды на
дне моря.
Натренированные животные различали не только
геометрическую форму предмета, но и материал, из которого он сделан, и
даже соотношение веществ в материале. Например, дельфины понимали
разницу между двумя стальными шариками одного диаметра, но с разными
долями железа и углерода в сплаве.
Способность видеть
предметы, замытые на дне, сделала из дельфинов отличных саперов. Мины,
сброшенные с самолетов на мелководье, не могли обнаружить ни
корабли-тральщики (из-за малых глубин), ни сухопутные саперы, которым
мешала вода. Тогда за работу брались дельфины – они в считанные часы
обнаруживали мины, оставляли на поверхности буи, так что
водолазам-саперам оставалось только разминировать подступы к берегу.
Для
нахождения потерянных предметов хороши были и другие способности
необычного спецназа: дельфины легко ныряют на большие глубины, и, в
отличие от людей, эти животные меньше рискуют умереть при всплытии от
кессонной болезни – закупорки сосудов.
Научить дельфина снимать под водой – дело сложное, но в результате обучения дельфин неплохо освоился даже со вспышкой.
На
длительных заданиях дельфины оказались просто незаменимы: они могут
спать и работать одновременно. «За тысячи лет жизни в воде многие
китообразные, в том числе дельфины, научились спать с одним открытым
глазом, находясь в непрерывном движении и поддерживая высокий уровень
бдительности и работоспособности, – рассказывает научный сотрудник
Института проблем экологии и эволюции имени А. Н. Северцова и Центра по
изучению сна Калифорнийского университета в городе Лос-Анджелес Олег
Лямин. – Сон у дельфинов "однополушарный”, то есть полушария головного
мозга у них спят по очереди – пока одно полушарие спит, другое
бодрствует и обрабатывает информацию о состоянии окружающей среды».
Здесь
интересно заметить то, что исследования способностей животных, которые
потенциально могут принести практическую пользу армии, в США проводятся и
в наше время.
«В 2002–2005 годах Агентство перспективных
исследований Министерства обороны США (DARPA) поддерживало исследования
по программе "Предотвращение последствий депривации сна”. Согласно
официальному заявлению агентства, "Устранение потребности в сне во время
боевых операций... приведет к радикальному изменению самого характера
боевых действий”. В рамках этой программы исследовались способности
разных животных (от мух-дрозофил до обезьян) обходиться минимальным
количеством сна, а также уникальные особенности сна дельфинов и морских
котиков», – продолжает Олег Лямин.
Ванна для дельфина.
Никто и не сомневался, что, получив задание правительства, зоологи в
бухте Казачьей разработают эффективную методику спецприменения дельфинов
– но какой ценой был получен результат! Каждый этап работ был полон
технических сложностей.
До зоны поиска животных транспортировали
на вертолетах. Дельфины, понятно, не могут долго находиться вне воды: их
кожа высыхает, да и внутренние органы у них к «сухопутной жизни» не
приспособлены. Поэтому был придуман экзотический способ транспортировки.
Дельфина погружали в ванну с водой и в этой ванне помещали в вертолет. В
вертолете из ванны дельфина перемещали в носилки и уже из носилок
сбрасывали в воду. Перед животным в воду спрыгивал человек, чтобы в воде
одеть на дельфина седло.
Как ни странно, весь этот цирк животные
переносили прекрасно. Больше всех доставалась вертолетчикам, которые
летали с ванной, полной морской воды, – аттракцион требовал высочайшего
мастерства пилотирования.
В принципе, животные довольно легко
приспособились к любой транспортировке: иногда дельфинов перевозили по
суше, на поезде и даже на грузовиках. Работали дельфины в сопровождении
надувной моторной лодки: как только хвостатый боец обнаруживал искомый
предмет, он давал возможность надеть на себя намордник, на котором были
закреплены буй, указатель и груз. Дельфин подплывал к предмету, нажимал
на него указателем – груз с веревкой отцеплялся, и буй всплывал,
обозначая место находки. Затем в дело вступали водолазы: они стропили и
поднимали найденные предметы.
Дельфиний спецназ
последовательно расширял свои возможности. Постепенно животные научились
не только обнаруживать, но и стропить предметы. В одном НИИ
Министерства обороны было разработано захватное устройство для остропки
торпед. Достаточно быстро дельфина научили застегивать это устройство на
торпеде без участия человека и поднимать торпеду на поверхность воды:
животное четко понимало, в какое место надо установить и как
сориентировать захват, чтобы он защелкнулся.
Совершенно
уникальным оборудованием была подводная фотокамера. Научить дельфина
снимать под водой – дело сложное, поначалу все попытки это сделать
безнадежно проваливались. Американцы в проекте подводной лаборатории
Sealab 11 использовали дельфина Тэффи, который носил фотокамеру, но
дальше эксперимента дело не пошло.
Дельфины
научились приносить дополнительные баллоны с воздухом, инструменты,
помогали выйти в заданный район, приводили заблудившихся водолазов.
В
бухте Казачьей ученые смастерили подводный бокс под сухопутный
фотоаппарат, снабдив его фотовспышкой. Камеру изготовили так, чтобы
дельфин мог нажимать спусковую кнопку носом – животные научились
фотографировать найденные объекты. Один существенный недостаток: камера
была тяжелой, а дельфин может без ущерба для здоровья таскать на носу не
более восьми килограммов.
Камеру переделали, но тут возникла
новая проблема: на малых глубинах все было прекрасно, а вот на большой
глубине фотовспышка сильно пугала и раздражала дельфина. Нашли выход и
из этой ситуации: животное отправляли на съемку сначала днем, затем
вечером и только потом – ночью, в результате дельфин неплохо освоился со
вспышкой: он научился закрывать глаза в момент съемки (как делают это
люди).
Однажды спецназ из Казачьей вызвали на серьезную операцию:
был утерян очень важный предмет вооружения, и на ушах стоял весь флот.
Применение всех возможных технических сил и средств результата не дало,
и на дельфинов никто серьезно даже не надеялся. Но через два часа
поиска на столе командующего операцией лежала фотография потерянного
предмета, сделанная хвостатым спецназовцем.
Человек и дельфин.
Люди, работавшие с дельфинами в Казачьей, привязались к своим
подопечным. Дельфины очень выручали водолазов: животные научились
приносить дополнительные баллоны с воздухом, инструменты, помогали выйти
в заданный район, приводили заблудившихся водолазов. Должность
человека, работавшего с дельфинами, называлась «тренер», потому что
слово «дрессировщик» в данном случае не подходило. Если дельфин погибал,
его гибель воспринималась как потеря личного состава. Безопасность
дельфинов всегда была на первом месте: водолазы сначала проверяли все
устройства на себе и только потом надевали их на животных.
Дельфины
отвечали людям настоящей преданностью (в принципе, у животных не было
выбора, ведь без человека они уже не выжили бы в дикой природе): хотя
они работали в открытом море, уходы в самоволку были очень редки.
Однажды во время сильного шторма на мысе Фиолент (летняя база проекта)
разрушило клети, в которых находились дельфины; часть самых смелых
животных отправилась в Казачью бухту – за несколько десятков километров –
и благополучно добралась до вольеров, а другие плавали возле
разрушенной клети в открытом море, в ожидании ремонта «дома».
В
1990-е годы в нашей армии прошла волна сокращений, и в 1995-м группу
дельфиньего спецназа расформировали. Люди разъехались по разным
войсковым частям, оборудование было обречено пылиться на складах, а
животные отправились доживать свой век в дельфинарии. Восстановление
программы в России или на Украине не планируется.
В сеансах
дельфинотерапии нет ничего плохого, но, наверное, дельфинам из Казачьей
было грустно и обидно так быстро сменить род деятельности. И чувствовать
они должны были примерно то же, что чувствовал бы олимпийский чемпион,
вынужденный на пенсии работать в школе учителем физкультуры.
